Цивилизация
Министерство природных ресурсов раскрыло данные о запасах углеводородов в России. По словам главы МПР Сергея Донского, на 1 января 2013 года запасы нефти составили 17,8 млрд тонн, газа — 48,8 трлн кубометров по классификации АВС1.
По оценке экспертов Минприроды и ФБУ «Государственная комиссия по запасам полезных ископаемых», этот потенциал сможет обеспечивать российскую экономику в течение 30 лет. Донской отметил, что благодаря интенсивной геологоразведке прирост запасов углеводородов стабильно превышает уровень добычи. Это означает, что степень обеспеченности запасами со временем только повышается.
В частности, в прошлом году прирост составил 650 млн тонн по нефти и конденсату и 800 млрд кубометров по газу.
Замглавы Минэнерго Кирилл Молодцов в четверг говорил, что в текущем году добыча углеводородов ожидается на прошлогоднем уровне — 518—520 млн тонн нефти и 655 млрд кубов газа. На геологоразведку, по данным Минприроды, бюджет и компании-недропользователи выделяют 150—190 млрд рублей ($4,6–5,8 млрд). По оценкам Международного энергетического агентства, мировое потребление нефти составляет около 4,54 млрд тонн. Газа в мире, по разным оценкам, потребляется 3—3,3 трлн кубов. Таким образом, годовая добыча нефти в России составляет около 11,5% от мирового потребления, газа — порядка 21%. Что касается общих запасов России, то российской нефти миру бы хватило примерно на 4 года, газа — на 15,5 года.
Постановление о рассекречивании данных по запасам углеводородов премьер-министр Дмитрий Медведев подписал лишь неделю назад. Гриф секретности был наложен в 2002 году, причем под его действие подпадали также литий, кобальт, никель и особо чистое кварцевое сырье. Президент Владимир Путин в начале года назвал постановление о секретности анахронизмом и поручил правительству оценить целесообразность применения закона «О государственной тайне». Министерство природных ресурсов, в свою очередь, заявило, что закон не только утратил актуальность, но и на сегодняшний день является невыгодным для страны. В частности, он тормозит привлечение иностранных инвесторов и мешает российским компаниям в некоторых случаях международного аудита запасов. Предполагается, что раскрытие данных привлечет в российский ТЭК новые инвестиции.
Проблема в классификации запасов. АВС1 базируется на данных, полученных по большей части еще во времена Советского Союза. Эта система не учитывает, в частности, такой момент, как экономическая эффективность разработки запасов. Поэтому международные оценщики, работающие по другим классификациям, дают по России гораздо меньшие цифры (часть ресурсов не попадает в категории доказанных и извлекаемых). Разница составляет до 30%.
Именно так обстоит дело с британской ВР, которая в июне опубликовала свою оценку по системе Р1. По версии ВР, нефтяные запасы России составляют 11,9 млрд тонн, газовые — 32,9 трлн кубометров. Информационное управление Минэнерго США дает по нефти еще более скромные данные. По оценке американцев, нефти в России около 10,95 млрд тонн.
Впрочем, российское Минприроды дало оценку запасов и по категории С2 (характеризует объекты с предварительно оцененными запасами или ресурсами). Здесь результат по нефти близок к международным оценкам — 10,9 млрд тонн, а по газу у МПР получилось вообще лишь 19,6 трлн кубометров.
По словам Донского, для того, чтобы Россия смогла реализовать свое конкурентное преимущество на рынке углеводородов, раскрытия информации о запасах недостаточно. Их еще нужно корректно подсчитать, и для этого нужна новая методология. Путин поставил задачу утвердить новую классификацию, максимально приближенную к международным стандартам.
Как рассказал глава МПР, работа над новой методикой подсчета запасов велась уже несколько лет и сейчас вошла в завершающую фазу — три дня назад Роснедра направили проект на апробацию недропользователям. «В нем категории запасов нефти и газа увязаны с проектными документами, в соответствии с которыми ведется постадийная разработка месторождений, — пояснил Донской. — В этом ее сходство с международными аналогами, такими как классификация ПРМС или норвежская классификация». По словам министра, новый проект полностью учитывает экономику нефтегазодобычи.
«Государственный баланс запасов ведется с 1937 года, и его форму, безусловно, следует поменять, — говорит ведущий эксперт Союза нефтегазопромышленников России Рустам Танкаев. — Однако это связано с серьезными сложностями». Танкаев указал, что основным новшеством предлагаемой классификации является учет коммерческой целесообразности разработки запасов. «А целесообразность меняется вместе с ценами на нефть», — отмечает эксперт. По его словам, процесс перевода ресурсов из одной классификации в другую может занять несколько лет и будет весьма затратным, но главное — потребует большого количества специалистов.
«Конечно, свои запасы компании могут оценить и сами, но ведь есть еще нераспределенный фонд, месторождения, находящиеся на консервации, и т.д., — говорит Танкаев. — И для новой оценки этих ресурсов потребуется такое количество промысловых геологов, которого в России просто нет. Не представляю, как МПР будет решать эту проблему».
