Среда на ярмарке оказалась очень деструктивным днем. Пока российские умные люди дискутировали на разные животрепещущие темы, а на открытой площадке под дождем кто-то жалобно играл на балалайке, ваш корреспондент поддался всеобщей истерии и бросился искать Паоло Коэльо.

Этот высокодуховный писатель смотрит на своих верных читателей с очень многих стендов. Автор «Алхимика» приехал на ярмарку, чтобы в пятницу войти в Книгу рекордов Гиннесса — он собирается подписать все издания «Алхимика», вышедшие на 52 языках. Присутствующие надеются, что он будет подписывать каждую книгу на том языке, на каком она издана. Так вот, пока что маэстро собирает силы и бережет руки. Интервью на выставке никому не дает. «Он очень занят, — объяснила очаровательная девушка, занимающаяся его расписанием. — Он обещал только подписывать книги».

Слово «нет» не может остановить истинного воина света. Ни автор «Американских богов» Нил Гейман («Что нового русский читатель узнает из вашей книги?» — «Он узнает много нового об Америке»), ни автор «Аленки-партизанки» Ксения Букша, поражающая своей красотой («Да, я первый раз на ярмарке, мне тут очень нравится... у меня написано уже двенадцать романов, а когда их издадут — это не от меня зависит...») не смогли утолить духовной жажды. Эту жажду утолило лишь известие о том, что Паоло Коэльо выписал из Бразилии, где много диких обезьян, какой-то знойный оркестр, и собирается вечером петь в одном из франкфуртских клубов, куда обещали пускать только праведников.
В ожидании вечера воины света решили посмотреть перформанс Гриши Брускина «Good bye, USSR». Перформанс начался с того, что Гриша Брускин, покачивая большим красным клювом, долго кричал в мегафон: «Рубинштейн! Рубинштейн!» — Рубиншнейн, как водится, и явился. Брускин же черной краской написал на полу несколько имен – «Рубинштейн», «Пригов», «Тарасов», «Брускин», и указанные товарищи заняли свои места. Лев Рубинштейн тихонечко зачитывал свои карточки, Владимир Тарасов отвечал ему позвякиванием тарелочек. Дмитрий Пригов стоял с закрытыми глазами, весь в белом и мятом, как какой-нибудь воин света, и лицо его выражало страдание.

Брускин деловито обмотал Пригова всяким хламом, потом наложил на него гипс по всему телу, голову тоже закрыл чем-то вроде фехтовальной маски с приделанным сверху шаром. В нужное место Пригову были подвешаны внушительных размеров гениталии из чего-то вроде соломы, получившегося Пригова разрисовали черным, а на спине написали красное «СССР».

А в одном из залов началась очередная дискуссия про Россию. Писатель Проханов, издатель Александр Иванов, поэт Илья Кормильцев, писатель Крусанов и, неожиданно, знаменитый культуролог Борис Гройс раздали присутствующим официальное письмо Эдуарда Лимонова, в котором он сообщал, что не сможет приехать на ярмарку, поскольку имеет основания полагать, что российские власти не впустят его обратно в Россию. «Скучать вы не будете. Вместо меня Министерство культуры Российской Федерации привезет вам бригаду веселых коробейников — торговцев развлекухой. 100 писателей или 200 писателей, т. е. несколько тонн писателей, отгрузит официальная Россия официальной Германии». Далее Эдуард Лимонов объясняет, какое именно государство сложилось сегодня в России («над Россией — ночь несвободы и государственного насилия»), и просит устроителей «аннулировать год России на Франкфурской ярмарке».

Нет ощущения, что его кто-нибудь услышит — на мероприятии присутствовало всего человек двадцать, и мало кто из них готов не то что аннулировать ярмарку, но даже и вершить судьбу России. После раздачи письма писатели, издатели и Гройс начали разговаривать, и, когда торговец развлекухой Проханов произнес фразу о красном метафизическом реванше и идее воскрешения погибших галактик, вдруг наступило очередное просветление. Истинные воины света задумались: вот посреди Германии сидят взрослые умные люди и рассуждают о путях развития России. За это их отцы и воевали. Жизнь прожита не зря.

Эта идея настолько окрылила воинов света, что никакой Коэльо уже не был нужен. Так что мероприятие автора «Алхимика» прошло мимо нас. Говорят, Коэльо жалобным тенорком спел две песни, в том числе «No woman, no cry». Пел прилично, учитывая тиражи его книг. Но просветления ни у кого не случилось. Зато один из присутствовавших на концерте праведников, редактор газеты «Книжное обозрение» Александр Гаврилов, излучал сегодня с утра нестерпимый свет. «Как тебе Коэльо»? — спросили мы его. «Похмелье»? — переспросил он.