Если бы Ленин был жив в прежней должности, то, беседуя с нынешним министром культуры (или, скорее, с главой ФАКК), он бы переиначил свою фразу о предпочтительности отдельных видов искусств. «Из всех искусств для нас сейчас важнейшим является шоу», — сказал бы он, и вряд ли бы глава ФАКК с ним бы не согласился.

Это тут не какой-то рутинный наезд на телевидение, но желание осознать тенденцию. Еще в сборнике «Одиссей» от 1990 года был диспут «Индивидуальность и личность в истории», в котором А. Я. Гуревич возражал в адрес Л. М. Баткина: «Я, кстати, не могу взять в толк конструируемой им оппозиции: «Нас интересует культура (а не система функционирования общества)». Почему, собственно? На большом и болезненном опыте историки ХХ в. в конце концов убедились в том, что систему функционирования общества невозможно понять, если не изучать его культуру».

Речь именно о стратегическом тренде, а не о частностях жанра. К телевидению, которое тут первым приходит на ум, дело не сводится. Шоу покрывает любую деятельность. Исторические корни распространения жанра по территории РФ установить трудно: очень уж их много. Возможно, эскалация шоу была связана с перестроечными теленовациями: Познер — Донахью, Молчанов и «Взгляд». Тогда можно говорить о сплаве публичных заседаний внесудебных «троек» (в случае «Взгляда») с американским опытом, из которого был взят наиболее доходчивый формат. А может, в основе и привязанность постсоветской аудитории к «Маппет-шоу».

В чем, собственно, суть формата? Публичное перетирание чего-то, что забалтывает саму тему, одновременно освежая факт ее наличия.

По ходу дела воспроизводится картина мира, предполагающая немедленное выражение чувств, например: ох! и ах! Ну все эти вечные ценности — убийства, кражи, измены и т. п. Общее и частное совмещаются в публичных героях, которые олицетворяют собой реальность обсуждаемой темы на фоне круглосуточного производства продуктов нефтепереработки, одним из которых, несомненно, являются и сами шоу.

Шоу явно связаны с «новыми русскими» и их «понтами», также постсоветскими по генезису. Что до советского наследия, то тут надо вспомнить традиции проведения досуга: художественную самодеятельность, КВН, КСП и торжественные линейки с речевками под позитивные фонограммы.

Все это и обеспечило нынешнее доминирование данного синтетического рода культуры: рыночного по форме и национального по содержанию.

<1>Если полезть в историю дальше, то там и до юродивых можно докопаться, и до убиения Иваном Грозным своего сына перед телекамерой. Все так, но что важно теперь? Расширение жанра: шоу является уже и само его производство (все эти «фабрики» и т. п.). Или в спорте суть давно уже не в состязаниях, а, например, реализуется сериал про то, как сборная РФ по футболу хочет на чемпионат мира. Та же схема работает и в иных видах деятельности: выборы, государственно-рыночные отношения, известные судебные процессы. А повсеместное распространение мобильной связи сделало каждого абонента участником постоянно происходящего представления.

Так что нет оснований упрекать власти о том, что они принимают решения втайне. В такой-то форматной рамке?! Продукт им надо выдавать другой, с управлением не связанный. Может, они вообще не хотели бы решения принимать и, собственно, может быть, и не принимают?

Гармонию нарушают только бумажные СМИ. Есть проблема реализации шоу-формата в печати, даже желтая пресса реализовать его не может, хотя, казалось бы… Вариантом тут может стать возникновение новой медиароли — публичного редактора, который, выделяемый, например, шрифтом и цветом, лично пишет врезки и резюме ко всем публикуемым текстам, оказываясь конферансье в варианте морально-информационного распорядителя.

Это будет конструктивно и вертикально, то есть уместно и с точки зрения политической, хотя, конечно, пафос именно в том, что разницы между видами деятельности тогда уже просто не будет.

Поэтому медйиная среда сейчас накануне прорыва, а вскоре наступит гармония, и никто уже не будет заниматься ерундой, выясняя, что, собственно, тут происходит.