Цивилизация
Двойняшки Жанна (Мелисса Дезормо-Пулен) и Симон (Максим Годе) Марван знакомятся в кабинете нотариуса (Реми Жерар) с последней волей матери (Любна Азабаль). У Наваль Марван, видимо, и при жизни отношения с детьми были сложными, поскольку и после смерти она не дает покоя осиротевшим чадам. Дочери достается конверт, который следует передать отцу. Считалось, что тот погиб на войне, лишившей семью родины, где-то на Ближнем Востоке. Сын получает конверт, адресованный собственному брату. О существовании последнего юные Марваны и вовсе не подозревали. Симон считает завещание последним сумасбродством матери и предпочитает продолжать жить своей жизнью в Канаде. Жанна перерывает дома шкафы и, найдя фотографию молодой Наваль Марван, отправляется за океан расследовать семейную историю. История эта оказывается сплетена в трагический клубок с хрониками бедствий вымышленной, но похожей на Ливан страны.
Героям фильмов канадца Дени Вильнева вообще не бывает просто: все они пережили нечто ужасное.
В дебютной ленте «32-й день августа на Земле» молодая женщина решала перезапустить с нуля жизнь после автокатастрофы, для чего просила друга помочь с зачатием ребенка. В «Водовороте» пьяная девушка сбивала насмерть человека, а затем пыталась примириться с реальностью, полюбив его сына. Основой для «Политеха» послужила реальная история массового расстрела студенток Политехнического института в Монреале, но и ее Вильнев использует как материал для медитации о последствиях катастрофы.
В «Пожарах» катастрофа разрастается до масштабов страны, раздираемой религиозными противоречиями.
Первую пулю выпускают христианские фундаменталисты: для них чувства дочери и сестры к мусульманину из лагеря беженцев — позор, который даже кровью не смыть. Тут и навеянный ливанской историей непривычный для европейцев поворот оси насилия: точно так же многие зрители не замечали, что в «Миллионере из трущоб» шиваиты громили мусульманские кварталы, а не наоборот. Тут можно заподозрить и зеркальную цитату из фильма-притчи «Перед дождем» Милчо Манчевского: и Вильнев, и Важди Муавад (автор пьесы, по которой сняты «Пожары») могли видеть картину 1994 года про то, как босняки и сербы из одной деревни погрязли в бесконечном круге насилия.
Правда, Манчевски сохранял человеческую интонацию и события, которые совсем несложно было представить, превращал в притчу одним ловким фокусом с остановленным временем.
Фильм Вильнева переплетением невообразимых линий напоминает то размашистые конструкции Иньяриту, то индийское кино со сложными родственными связями, но имеет в виду античную трагедию. Безжизненность нарочито наглядных построений отчасти компенсирует сдержанная игра двух прекрасных актрис. Дочь следует маршрутом матери и порой отличить ее можно только благодаря наушникам, в которых растекается грустью Radiohead.
Да и безжизненность можно счесть сознательным ходом. Жанна Марван — математик и исследует загадку матери как сложную гипотезу. То, что было константами («мой отец погиб на войне») становится неизвестной переменной. Каждое новое решенное уравнение подкидывает новые задачки. Увы, никакая математическая логика не способна доказать, что разгаданное прошлое помогает жить в настоящем.
