Цивилизация
Еще можно иногда услышать, как изобразительные искусства по старинке называют изящными, но стоит признать: стремление к изяществу, равно как к формальной красоте или колористической гармонии, нынешним художникам не очень свойственно.
Добровольный и даже демонстративный отказ от этих вековечных задач объясняется разными причинами. Проще всего сказать, что возведение в культ всяческих красивостей чревато впадением в коммерческий гламур, а это никак не коррелирует со статусом «думающего автора», за который все активно борются. Однако гламур, в свою очередь, тоже эволюционирует, и никогда не угадаешь, в какой момент вчерашний андеграунд вдруг будет взят в оборот режиссерами дольче виты. Можно увидеть объяснение феномена и в том, что наша эпоха чем дальше, тем становится все более циничной и ироничной — мол, искателей гармонии окружающие не поймут и попросту засмеют. Или еще можно подойти к вопросу с точки зрения авангардной традиции, которая воздыхать о прекрасном категорически не велит. Словом, толкований много, а вывод один:
дороги искусства и привычной красоты расходятся все сильнее.
Кураторы нынешней выставки Кирилл Светляков и Кирилл Алексеев из отдела новейших течений ГТГ не то чтобы задумали насильственным образом свести эти дороги опять воедино, но решили все же проверить, насколько уживаются в общем пространстве профессиональные опусы с образчиками наива — вплоть до тех самых картин на клеенках, что рекламировались на базаре призывом «налетай, торопись, покупай живопИсь».
Многочисленные вариации на тему «Трех богатырей», «Аленушки», «Охотников на привале» и «Утра в сосновом лесу»
вместе с оригинальными, но вполне архетипическими сюжетами анонимных авторов были позаимствованы из Музея традиционного искусства народов мира; остальное набиралось в фондах Третьяковки, частных коллекциях и мастерских художников.
Подзаголовок «Элитарность и китч в современном искусстве» подразумевал, что две упомянутые здесь категории не так уж и полярны, а то и вовсе родственны.
Особым откровением этот постулат, впрочем, считать нельзя. Включать в актуальные выставки живопись примитивистов и фольклорные предметы начинали еще столетие назад — так поступал, к примеру, Михаил Ларионов на групповом авангардном показе под названием «Мишень» в 1913 году, провозгласив «всечество», «признание всего». Главное смысловое отличие теперешней выставки от давних экспериментов состоит, пожалуй, в том, что
устроители (как и многие авторы) проникнуты сейчас не столько новаторским пафосом, сколько здоровой иронией.
Идеалы народного искусства и стереотипные представления о красоте не вызывают в современных художниках ни малейшего благоговения, однако свою элитарность они предпочитают демонстрировать, используя как раз китчевые приемы. Этот симбиоз приобретает самые разные формы — начиная со стилизаций наива (таким методом, в частности, еще в советское время пользовался Аркадий Петров, переносивший на холсты мотивы из самодельных открыток) и заканчивая хитроумными концептуальными проектами вроде «Выбора народа» Виталия Комара и Александра Меламида.
Отцы-основатели соц-арта в середине 1990-х провели социологические опросы населения в нескольких странах и на их основании создали «лучшие» и «худшие» картины с учетом «мнения потребителя».
Повсюду «худшими» были признаны абстрактные изображения, а вот насчет того, что считать «лучшим», возникли разночтения. Американцам больше всего хотелось бы видеть на картине горный пейзаж с озером, оленей, дружную ячейку общества и Джорджа Вашингтона. Выбор россиян состоял отчасти из сходных элементов (лесное озера и счастливая семья), но дополнительно должны были фигурировать бурый медведь и Иисус Христос. Эти и некоторые другие плоды «социологического искусства» от Комара и Меламида вполне логично представлены в экспозиции, посвященной китчу с элитарностью.
Название выставки позаимствовано у довольно давней, конца 1980-х, серии Валерия Кошлякова, в которой автор не без глумления подкрашивал черно-белые фотографии артистов театра и кино.
Нечто похожее, кстати, но в коллажной манере проделывал еще раньше Вячеслав Колейчук. Надо заметить, экрану и сцене, вернее их образу в коллективном сознании, особенно крепко достается от участников проекта. Упомянуть хотя бы пародийную обложку журнала «Искусство и театр» за 2022 год (это не описка), которую придумал и изобразил на масштабном полотне питерский художник Андрей Хлобыстин.
Торжественная надпись гласит: «Премьера балета «Виктор Цой» на сцене Большого театра в постановке Георгия Гурьянова»; помпезная мизансцена из спектакля с портретом героя под слоганом «Цой — это мир» прилагаются.
От стебного «украшения красивого» авторы выставки то и дело норовят перейти к разоблачениям всех и всяческих культов и мифологем. Такая установка прямо противоположна фольклорной, однако в залах Третьяковки разные слои культуры сосуществуют неожиданно мирно. Нужно только верно настроить оптику зрительского восприятия, чтобы случайно не спутать трогательно-душевное с пародийно-критическим.
